Помимо самых зрелищных и футуристических романов, таких как «С Земли на Луну» или «20 000 лье под водой», оказались успешными и те романы, которые в конце концов не вошли в канон поп-культуры. Толпы зрителей влекли в кинотеатры не только выдуманными изобретениями, но также тайнами экзотической страны, в которой Жюль Верн никогда (официально) не был -- России. Наиболее часто экранизировавшимся романом французского писателя до Второй мировой войны был «Михаил Строгов», история о приключениях в XIX веке царского курьера, который едет с невестой в Иркутск во время татарского нашествия в Сибирь. Первые экранизации (“Michael Strogoff”) появились еще до Октябрьской революции в 1908 и 1910 годах.
Однако самой известной оказалась немая версия 1926 года под названием «Der Kurier des Zaren», то есть «Царский курьер».
Фильм поставил Вячеслав Туржанский -- актер, режиссер, ученик самого Станиславского, который после революции бежал на Запад, сменил имя на Виктор и успешно сделал карьеру. Фильм стал французско-немецким блокбастером, съемки которого проводились, среди прочего, в Латвии и Норвегии. Его кассовый успех должны были обеспечить съемки избранных сцен в цвете (Technicolor). Тема, напоминавшая об утраченной родине, явно понравилась Туржанскому, поскольку на старости лет, в 1961 году, он дал себя уговорить поставить еще одну европейскую суперпостановку о приключениях курьера.
На этот раз фильм назывался «Триумф Мишеля Строгова» (“Le Triomphe de Michel Strogoff”) и был продолжением французско-итальянского хита 1956 года (“Der Kurier des Zaren”) с Курдом Юргенсом (известным по фильмам «И Бог сотворил женщину» и «Шпион, который меня любил») в главной роли.
Кстати, слава Строгова дошла даже до Мексики, где в 1943 году был поставлен фильм «Miguel Strogoff, el correro del zar”.
Хоть Жюль Верн и описал приключения геройского царского курьера, он никогда не пользовался сколь-нибудь большой поддержкой со стороны царских властей, и его романы, хотя и казались аполитичными, все же подвергались запретам. Даже в «Путешествии к центру Земли» церковные верхи нашли крайне антирелигиозные отрывки, из-за чего роман ненадолго был помещен в индекс запрещенных книг. Однако русские читатели любили Жюля Верна. Может быть, поэтому, когда к власти пришел рабочий класс городов и деревень, оказалось, что все читающие пролетарии восхищаются французским мастером.
Вместо того, чтобы пойти на перемол, книги буржуазного автора попали в руки товарищей кинематографистов. В 1936 году Владимир Вайншток снял на «Мосфильме» фильм «Дети капитана Гранта». В одной из главных ролей (Жак Паганель) был задействован сам Николай Черкасов -- любимец Сталина, позже сыгравший роли Александра Невского и Ивана Грозного в знаменитых фильмах Эйзенштейна.
Фильм Вайнштока был экспортным продуктом и, в некотором смысле, задумывался, как пропагандистский, чтобы показать, что Советы могут снимать популярное кино лучше, чем американцы. И действительно, фильм понравился капиталистам и империалистам всех стран. По неизвестным причинам советские кинематографисты не стали снимать фильм по роману «20 000 лье под водой», но в 1941 году экранизировали «Таинственный остров».
В фильме Эдуарда Пенцлина капитан Немо купался в буржуазной роскоши, но носил бороду в единственном идеологически правильном, т. е. ленинском стиле.
В свою очередь, в 1945 году вышел на экраны фильм «Пятнадцатилетний капитан» режиссера Василия Журавлева.
Исполнение стимпанковых мечтаний
Хотя мы редко выходим из нашего чулана дальше 1945 года, в случае с экранизациями Жюля Верна нам необходимо совершить путешествие хоть и в послевоенные времена, но в довольно близкие к нам географически места, потому что речь пойдет о наших южных соседях. Правда, Голливуд и СССР претендовали на роль мест, где снимались самые интересные фильмы по мотивам романов Жюля Верна, но их всех затмил широтой своего видения и художественным мастерством чешский кинематографист. Карел Земан был специалистом по рекламе, получившим образование во Франции; именно в этом бизнесе он столкнулся с анимационным кино, которое стало его большим хобби.
После войны из любителя он превратился в профессионала и стал одним из интереснейших создателей чешской анимации. Уже в 1946 году он получил премию в Каннах за анимационный короткометражный фильм «Рождественский сон». Однако это был лишь пролог к тому, что он сотворил в полнометражных художественных фильмах. В 1958 году Земан взялся за экранизацию романа «Флаг родины» Жюля Верна и создал шедевр, потрясающий нас своей формой и по сей день. «Губительное изобретение» (“Vynález zkázy”), как назвал свой фильм Земан, похоже на движущуюся иллюстрацию XIX века к фантастическим романам.
Режиссер фактически смоделировал фильм по графике из оригинальных французских изданий романов Жюля Верна. Фильм черно-белый, но то, что в 1950-е годы могло показаться слабостью, лишь подчеркивает связь со старым искусством иллюстрации. Предметы и украшения даже исчерчены таким образом, чтобы они напоминали гравюры XIX века. Созданный Земаном мир — это попросту мечта каждого поклонника стимпанка. Чтобы представить удивительные летательные аппараты, такие как большие самолеты, дирижабли, воздушные шары и т. д., Земан объединил анимацию и игровой фильм таким способом, с которым могут сравниться только фильмы, созданные с помощью компьютерных технологий, и только на высочайшем техническом уровне, потому что когда дело доходит до видения будущего в стиле ретро, у Земана не так много подражателей. Мастер анимации возвращался к книгам Жюля Верна в последующих красочных фильмах «Похищенный дирижабль» (“Ukradená vzducholod”, 1966), экранизации романа «Два года каникул»
-- и «На комете» (“Na kometé”, 1970), каждый раз завоевывая признание все большего числа поклонников.
Юлиуш Ольшевич де Верн
Возможно, обожание «товарища Верна» со стороны кинематографистов, находящихся за нашими восточной и южной границами, и явилось причиной того, что он так и не завоевал сердца кинематографистов на Висле. А жаль, ведь польская нить в жизни и творчестве знаменитого писателя появлялась не один раз. В оригинальной версии романа «20 000 лье под водой» капитан Немо должен был быть поляком. Однако не сложилось, поскольку издатели не хотели дальнейших проблем на российском рынке. Кроме того, не исключено, что и сам Жюль Верн на самом деле был поляком. Летом 1876 года варшавские газеты сообщили о якобы польском происхождении Жюля Верна – по их версии он был родом из Плоцка и на самом деле носил фамилию Ольшевич. В качестве свидетелей были представлены проживавшие там же (в Плоцке) двоюродные братья, которые вполне серьезно заявили, что их брат Юлиуш Ольшевич в 1850 году уехал в Париж, прервал контакты с семьей, сменил фамилию на Верн и занялся писательской деятельностью. Вопрос о возможной польскости Жюля Верна уже много лет бумерангом возвращается в прессу, особенно в летнее время. Оказалось (и об этом писалось в том же в 1895 году), что да, некий Ольшевич жил в Париже, сменил фамилию на де Верн и много писал. Однако это были не романы, а некие официальные документы. Ибо Юлиуш О. работал переводчиком в Министерстве иностранных дел, а в свободное время флиртовал с баронессами. По этой истории тоже можно было бы снять хороший фильм.
См. также другие материалы об экранизациях произведений Жюля Верна в этом блоге:
13. Очередная статья цикла «Из чулана» польских журналистов Агнешки Хаски и Ежи Стаховича носит название:
РЕЗИНОВЫЙ ОСМИНОГ, или КИНОПРИКЛЮЧЕНИЯ ЖЮЛЯ В.
(Gumowa ośmiornica czyli filmowe przygody Juliusza V.)
Биографы Жюля Верна спорят, успел ли он посмотреть перед смертью какой-нибудь фильм. Но совершенно очевидно, что отец фантастики осознавал потенциал, скрытый в движущихся картинках. Писатель также наверняка отдавал себе отчет в том, что его романы могут стать отличным источником вдохновения для кинематографистов.
И он был прав, кинематограф полюбил Жюля Верна с первого взгляда. Только до 1946 года было снято более двадцати фильмов, представлявших собой более или менее известные экранизации романов этого необыкновенного джентльмена.
Вопреки распространенному мнению, кинобезумие с Жюлем Верном на заднем плане началось не с Жоржа Мельеса, а с «Детей капитана Гранта». Они послужили вдохновением для короткометражного фильма пионера кинематографа Фердинанда Зека, поставившего в 1901 году короткометражный фильм в знаменитой студии зари кинематографии «Pathé Cinema», однако именно кинолента «Путешествие на Луну» (“Le Voyage dans la lune”), снятая мсье Мельесом годом позже, собрала всю известность и славу, вписавшись в историю кино (и фантастики) благодаря своим зрелищным спецэффектам.
К фильму «Путешествие на Луну» прицепилось мнение, что он является экранизацией книги Жюля Верна, из-за чего обычно забывают, что короткометражка Мельеса — это скорее вариация на тему, и что не менее значительным источником вдохновения для режиссера был роман Герберта Уэллса «Первые люди на Луне», который, в свою очередь, был своеобразной полемикой с Жюлем Верном.
Дети капитана Гранта
Следуя примеру Мельеса, на Жюля Верна буквально набросились и другие режиссеры. В 1903 году потенциал его романов заметил пионер британского кинематографа Роберт Пол (Robert W. Paul), снявший по мотивам романа «Путешествия и приключения капитана Гаттераса» фильм «Путешествие “Арктики”, или Как капитан Кеттл открыл Северный полюс» (“Voyage of the «Arctic» or How Captain Kettle Discovered the North Pole”). Этот же роман экранизировал в 1910 году Луи Фейяд (Louis Feuillade), отснявший позднее первые фильмы о Фантомасе. В свою очередь, Сегундо де Чомон (Segundo de Chomon), пионер испанской кинематографии, работавший во Франции, в 1909 году снял собственную версию «Путешествия на Луну» и девятиминутный фильм по мотивам романа «Путешествие к центру Земли» (“Voyage au centre de la terre”). Однако в гонке за воплощением идей Жюля Верна в кино несомненно побеждал Мельес, снявший в 1904 году фильм «Путешествие сквозь невозможное» (“Le Voyage a travers l’Impossible”) по мотивам пьесы Жюля Верна и Адольфа Деннери 1882 года,
а три года спустя – фильм «20 000 лье под водой» (“20,000 lieues sous les mers”).
Экранизации романов Жюля Верна приносили изрядный доход, поэтому нет ничего удивительного в том, что сын писателя Мишель решил воспользоваться благоприятной экономической ситуацией и основал в Париже студию «Les Films Jules Verne». Первой кинолентой, снятой в этой студии, стал фильм «Дети капитана Гранта» (“Les enfants du capitaine Grant”, 1914) режиссера Анри Руселя (Henry Rousell).
По тем временам это была суперпостановка, в одной из сцен двести статистов притворялись маори, а чтобы они лучше смотрелись на черно-белом экране, их покрасили в зеленый цвет. Критики, однако, приняли фильм без особого энтузиазма, сетуя на то, что исполнители главных ролей слишком стары, чтобы хорошо играть детей, а сюжет немилосердно запутан. Не испугавшись критики, Мишель Верн приступил к адаптации и режиссуре «Истории Жана Морено» (“La Destinée de Jean Morénas”, 1916) — эта малобюджетная постановка получила лучшие отзывы, но вызвала меньший интерес у зрителей.
По мотивам книг своего отца Мишель снял также фильмы «Черная Индия» (“Les Indes noires”, 1917), «Южная звезда» (1918) и «500 миллионов Бегумы» (“Les Cinq Cents Millions de la Bégum”, 1919). К сожалению, финансовые проблемы нарастали, а фильмы не добились желаемого успеха. В 1921 году студия «Les Films Jules Verne» закрылась.
Духовные отцы Кэмерона
Тем временем за океаном увлечение Жюлем Верном было в самом разгаре. В 1916 году в американских кинотеатрах шла очередная экранизация романа «20 000 лье под водой» (“20,000 Leagues Under the Sea”), произведенная тогда еще малоизвестной студией «Юниверсал» (Universal).
Первый полнометражный фильм о капитане Немо cходу вошел в историю кинематографа и возглавил список кассовых сборов. Кинокартина начинается с дани писателю — по мнению американских кинематографистов, абсолютно недооценённому (sic!) -- и двум симпатичным мужчинам в строгих костюмах, братьям Уильямсонам, открывшим секрет подводных киносъемок. Длинноватое вступление, которое в немом кино означало избыток субтитров, сообщало, что Эрнест и Джордж Уильямсоны исполнили пророчества Жюля Верна, и невозможное стало чем-то повседневным. Эти господа усовершенствовали батискаф, построенный их отцом, назвали его фотосферой и решили использовать для съемки подводных фильмов. «20 000 лье под водой» 1916 года стал первым в истории кинематографа художественным фильмом, содержащим сцены, снятые под водой, а Эрнест и Джордж Уильямсоны заслужили признание не только как создатели фотосферы — их смело можно считать духовными отцами Джеймса Кэмерона, поскольку помимо их страсти к подводным фильмам, им также нравилось работать со спецэффектами. Недаром они задумали построить киношный «Наутилус», который на самом деле представлял собой не столько декорацию к фильму, сколько полноразмерную подводную лодку из металла, способную по-настоящему погружаться под воду. «Наутилус» столь опасно напоминал немецкие подводные лодки, которые как раз в это время набирали известность на арене Первой мировой войны, что студия «Universal» опасалась паники среди зрителей. С подачи Эрнеста Уильямсона в съемках использовался большой резиновый осьминог, которым в подводных сценах управлял спрятанный внутри него дайвер. Самой большой сенсацией фильма оказались «Подводные братья»: на каждом шагу подчеркивалось то, что подводные съемки режиссировали сами изобретатели, а имя режиссёра всего фильма Стюарта Паттона (Stuart Patton) почти никто не упоминал.
Интересно, что примерно в это же время в кинотеатрах появились короткометражки со знакомо звучавшими, но странными названиями: «20 000 смешков под водой» (“20 000 Laughs Under the Sea”), «20 000 ног под водой» (“20 000 Legs Under the Sea”) и «20 000 проказ под водой» (20 000 Feats Under the Sea”). Как оказалось, это была нетипичная рекламная кампания перед премьерой фильма. По поручению студии “Universal” эти забавные анимации подготовили известные кинематографисты Пэт Саливан (Pat Sulivan), Пол Терри (Paul Terry) и Джордж Ла Кава (George La Cava).
12. В рубрике «Publicystyka» размещена статья французского писателя и журналиста Медди Линье (Meddy Ligner) в переводе МИРЫ САТЕРНУС-ЛЮББЕ (Mira Saternus Lubbe), которая носит название:
VIVE le FANTASTIQUE! От «Путешествия к центру Земли» до «Планеты обезьян» и далее
(Vive le fantastique! Od “Podróży do wnętrza Ziemi” do “Planety małp” i dalej)
Подводя итог последнему полустолетию, Жерар Кляйн (Gérard Klein), Эллен Херцфельд (Ellen Hercfield) и Доминик Мартель (Dominique Martel), редакторы «Большой антологии французской научной фантастики» («Grande Anthologie de la Science-Fiction Française»), проанализировали характерные черты французской научной фантастики. Они пришли к выводу, что в ней редко присутствует технологическое предсказание, чаще наблюдаются необычность, отсылки к сюрреализму и самоанализу. На жанр повлияли скорее Дик и Баллард, нежели Кларк и Азимов. По мнению составителей антологии, французская научная фантастика более интеллектуальна, концептуальна и литературна, чем британская или американская научная фантастика.
Гордое начало
Франция может похвастаться приоритетом в том, что касается истоков жанра. Корни научной фантастики очень глубоко уходят в XVII век, когда Сирано де Бержерак написал «Комическую историю лунных государств и империй» (Cyrano de Bergerac “Histoire comique des États et Empires de la Lune”, оригинальное издание 1657), в которой сатирически представил инопланетных существ и освоение космоса.
Спустя сто лет Вольтер опубликовал философский роман «Микромегас» (Wolter “Micromégas”, 1752), в котором описал пребывание на Земле жителя Сириуса и его спутника, уроженца Сатурна.
В XIX веке Франция и Великобритания упрочили свою позицию стран – родоначальников научной фантастики. Распространение навыков чтения и письма в обществе и развитие популярной литературы, печатаемой в прессе, привели к тому, что многие авторы создавали тексты, которые затем описывались как научные чудеса (merveilleux scientifique) или «необыкновенные» путешествия.
Вдохновляющий Жюль Верн
Одним из отцов-основателей современной научной фантастики считается Жюль Верн (Jules Verne, 1828—1905).
Сочиняя такие романы, как «Путешествие к центру Земли» (“Voyage au centre de la terre”, 1864),
«С Земли на Луну» (“De La Tere a la lune, Trajet direct en 97 heures 20 minutes”, 1865),
«Двадцать тысяч лье под водой» (“Vingt Mille Lieues sous les mers”, 1870)
или «Таинственный остров» “L’île mystérieuse”, 1874).
Верн вдохновлялся (и вдохновлял своих читателей) новейшими техническими и технологическими изобретениями своего времени.
На рубеже веков
На рубеже XIX и XX веков Морис Ренар (Maurice Renard, 1875–1939),
Гюстав Ле Руж (Gustave Le Rouge, 1867-1938)
и Жан де ла Ир (Jean de la Hire, 1878-1956)
пишут научную фантастику, привлекающую многочисленных читателей. В этот благоприятный для жанра период появляется изобретенное братьями Люмьер (Lumière) кино, которое очень быстро подхватывает тему научной фантастики в фильме Жоржа Мельеса «Путешествие на Луну» (Georges Méliès, 1902).
Развитие научной фантастики резко прерывается Первой мировой войной. В то время как XIX век делал ставку на технологический прогресс, ужасы, принесенные новым конфликтом, показали, к чему может привести применение науки и новых технологий в войне. Читатели потеряли интерес к научной фантастике, которая стала во Франции нишевым жанром.
Тем не менее, в 1920-е и 1930-е годы появились несколько интересных писателей: Жозе Мозелли (José Moselli), автор романа «Гибель Иллы» (“La fin d'Illa”, 1925),
Режи Мессак (Régis Messac) автор постапокалиптического романа «Квинзинзинзили» (“Quinzinzinzili”, 1935)
и Жак Шпиц (Jacques Spitz), автор романа «Война мух» (“La Guerre des mouches”, 1938).
Во время Второй мировой войны Рене Баржавель (René Barjavel) в романах «Опустошение» (“La Ravage”, 1943)
и «Неосторожный путешественник» (“Le Voyageur imprudent”, 1944)
[
выражал свой страх перед технологиями, вышедшими из-под контроля человека. Однако успех его романов не отражал общей тенденции и маскировал общий упадок французской научной фантастики.
Импульс развитию дали Соединенные Штаты, все еще покрытые славой после высадки в Нормандии и тешившиеся впечатляющими техническими и экономическими достижениями.
1. Открывает журнал рубрика «Галактический гонец» — короткие сообщения на самые разные темы, так или иначе касающиеся фантастики (стр. 2--3). Умерла 25 февраля Октавия Батлер (1947—2006). В США появились на DVD первые два фильма сериала “Masters of Horror”, в Польше вот-вот заработает “SCI FI Cannel” в польской языковой версии… Возобновлена подрубрика «Фантастика в сети» (все адреса, увы, уже недействительны).
2. В рубрики “Publicystyka” напечатана статья Адама Сыновца/Adam Synowiec “Szalony świat uczonych/Безумный мир ученых” (стр. 4—5). О лауреатах «Шнобелевской премии» и их «изобретениях».
3. Статья Агнешки Хаски/Agnieszka Haska и Ежи Стаховича/Jerzy Stachowicz носит название “Obcy puka do drzwi czyli panowie we frakach kontra tajemnicze cywilizacje/Чужой стучит в дверь, или Господа во фраках супротив таинственных цивилизаций” (стр. 6—7).
Чужие – «это все, кто не мы»: очень размытое определение, под которое можно подогнать все, что угодно. Ну, стало быть, вот вам Жюль Верн и его роман «Путешествие к центру Земли» (1864) «на грани эволюции» — с обнаружением образцов древней фауны и черепа предка человека. Вот Генри Райдер Хаггард с его романом «Она», в котором английский джентльмен находит в Африке неведомое королевство, которым правит бессмертная королева. Ну, опять же «Копи царя Соломона» (1885)… А вот Артур Конан Дойль с его «Затерянным миром» (1912), вот Эдгар Уоллес с «Кинг Конгом» (1932), вот еще один Эдгар -- Райс Берроуз с «Землей, позабытой временем» (1918). На Земле, впрочем, становится уже тесновато, и фантасты уходят воображением в будущее (или в космос). Опять же Жюль Верн, но более интересен Герберт Джордж Уэллс – «Машина времени» (1895), «Сон» (1924), «Люди как боги» (1923), «Первые люди на Луне» (1901)… А вот и вовсе чужие – демонические культы, неведомые боги, запредельная жуть: Говард Филипс Лавкрафт с его «Зовом Ктулху» (1928) и «Мороком над Инсмутом» (1936)… К сожалению, все это обсасывалось уже много раз и очередной экзерсис нечего нового более или менее подготовленному читателю не дает.
P.S. Стоит обратить внимание на иллюстрации статьи. Собственно, эти несколько иллюстраций почерпнуты из романа Жюля Верна“Straszny wynalazca/Страшный изобретатель” – перевода на польский язык романа “Face au Drapeau/Лицом к флагу” (1886).
Впрочем, французскому книжному изданию предшествовало журнальное — в журнале Этцеля «Magasin Illustre d’Éducation et de Récréation» с 1 января по 15 июня 1896 года. Вот там-то и печатались иллюстрации к роману ЛЕОНА БЕННЕТА:
Оттуда они перешли в книжное издание – общим числом 42 плюс 6 цветных вкладок. Вот еще несколько из них.
Первый польский перевод (выполненный БРОНИСЛАВОЙ ВЕРУШ-КОВАЛЬСКОЙ) был опубликован под названием “Przygody Szymona Harta, Ojczysta bandera/Приключения Симона Харта. Отечественное знамя” в журнале “Przyjaciel Dzieci” в 1896 году.
В 1922 году роман был издан в составе серии “Powieści Juljusza Verne’a/Романы Жюля Верна” под названием “Straszny wynalazca/Страшный изобретатель” и в переводе К. БОБРОВСКОЙ в издательстве “Księgarnia Św. Wojciecha”. В этом издании сохранились лишь 13 иллюстраций Л. БЕННЕТА (часть именно их и была, вероятно, использована для иллюстрирования статьи А.Хаски и Е. Стаховича).
Первое послевоенное издание польского перевода романа вышло в 1947 году. На обложке опять же иллюстрация Л. БЕННЕТА.
Были, понятно, и другие издания. Вот тут, вторая снизу – это, похоже, издание 1990 года.
Вообще-то должен заметить, что книги Жюля Верна издавались в послевоенной (времен ПНР) Польше довольно-таки бессистемно.
Но в 1990-х годах на польскую издательскую сцену вышло издательство “Hachette Polska” – и вот результат: 70 томов Собрания сочинений.
Роман “Face an Drapeau” был напечатан в русском переводе в 1896 году в журнале «Вокруг света» под заглавием «Родное знамя» и в том же году вышел в свет отдельной книгой в издательстве И. Д. Сытина. Другой перевод под тем же названием был включен в 1907 году в Полное собрание сочинений Жюля Верна в издании П. П. Сойкина.
С тех пор роман на русском языке не издавался вплоть до выхода в составе 10-го тома 12-томного собрания сочинений в конце 1957 года.
Это издание сопровождалось четырьмя рисунками ПЕТРА ЛУГАНСКОГО.
Появились позже и другие издания (в т.ч. иллюстрированные) – пермское, московское (“Правда”) и другие, наконец издательства “Вече” с теми же иллюстрациями Л. БЕННЕТА.
Или московской “Альфа-книги” опять же с Л. БЕННЕТОМ.
Но, безусловно, росту популярности этого романа во всем мире очень сильно поспособствовал чешский волшебник-мультипликатор Карел Земан. В этом блоге мы уже касались этой темы, поэтому, чтобы не «не растекаться мысью по древу», я оставлю ссылку ЗДЕСЬ и добавлю лишь немного иллюстративного материала:
10. В развитие темы Кароль Конверский/Karol Konwerski разместил в журнале небольшую статью, которая называется:
МАГИЯ БОЛЬШОГО ПРИКЛЮЧЕНИЯ
Magia wielkiej przygody
«Вокруг света за 80 дней» ("Le tour du monde en quatre-vingts jours", 1872) Жюля Верна – это, несомненно, одна из наиболее часто адаптировавшихся книг всего мира. Ее ставили на театральной сцене, пускали в эфир в виде нескольких радиопостановок, демонстрировали на экране в паре мультипликационных версий, в качестве основы документального сериала и нескольких кинофильмов.
Большое количество адаптаций не должно удивлять. Роман Жюля Верна, несмотря на условность сюжета и базирование на простых схемах, завораживает потребителей магией большого приключения. Когда в 1972 году он публиковался по принципу «продолжение следует» на страницах ежедневной газеты “Le Temps” (c 6 ноября по 22 декабря) всю Францию охватила мания заключения пари на то, успеет или не успеет эксцентричный герой совершить путешествие вокруг земного шара за обусловленное время: многие читатели считали Филеаса Фогга реально существующим путешественником, который аккурат в это время совершает все описываемые эскапады.
История путешествия смелого английского джентльмена, хоть и может показаться в настоящее время архаичной, все еще будоражит воображение. И происходит это благодаря тому, что важнейший элемент романа Жюля Верна сохранился вплоть до настоящего времени. Ведь для писателя важнее, чем неустанная погоня за приключением, была вера в возможности человека, подкрепленная доверием к технике как инструменту для реализации даже самых безудержных фантазий.
Английский джентльмен
Безусловно самой известной (хоть и не первой) экранизацией роман является фильм режиссера Майкла Андерсона 1956 года “Around the World in 80 Days”.
Пять «Оскаров», в том числе в номинации «лучший фильм года», исключительно звездный актерский состав (наряду с прочими Фрэнк Синатра, Бестер Китон, Марлен Дитрих, Роберт Ньютон, Ширли Маклейн, Фернандель, Чарльз Коберн, Джон Кэррадайн, Петер Лорре) обеспечивают легендарную славу фильму, в котором великолепным образом объединены приключенческая и комедийная линии. Андерсон не слишком сильно переиначил оригинал, добавив Жюлю Верну лишь полет на воздушном шаре во Францию и визит в Испанию.
Разница между этим фильмом и другими экранизациями романа состоит в том, как показан главный герой. Филеас Фогг, каким его представляет на экране Дэвид Нивен, это чистопробный английский джентльмен, который принимает во внимание лишь тех, кто равен ему по общественному положению.
Путешествие вынуждает его, однако, изменить взгляд на мир. Фогг, сноб до мозга костей, открывает существование людей, которые проводят время отнюдь не за полуденным чаепитием и беседах о будущем Британской империи. В результате для него важнее от достижения цели путешествия становятся завязанные в ходе него дружеские отношения.
Хотя Майкл Андерсон старался возможно точнее перенести на экран книгу Жюля Верна, по понятной причине (ограниченность длительности фильма) это ему не во всем удалось. Более поздней адаптацией романа был телевизионный сериал, поставленный в 1989 году режиссером Баззом Кьюликом.
Бонд vs Монти Пайтон
И ничего хорошего не получилось. Из сериала испарилась магия прозы Жюля Верна, а Пирс Броснан (будущий Джеймс Бонд) как элегантный джентльмен, подхваченный вихрем приключений, оказался совершенно не убедительным.
Он скорее авантюрист, чем джентльмен, и, хотя этот сериал пытается, подобно киноверсии 50-х годов, быть в равной степени приключенческой и комедийной постановкой, ему не хватает легкости и творческой свободы предшественника. Фогг – циничный сексист, который перестает забавлять уже спустя несколько начальных минут. И лишь образы Паспарту (Эрик Айдл – бывший ранее членом комик-группы Монти Пайтон) и Уилбура Фикса (Питер Устинов) спасают комедийную сторону сериала.
Сказочная атмосфера большого приключения, улетучившаяся из сериала, как это ни удивительно, обнаружилась в документальном фильме. В том же году, когда был создан телесериал, Майкл Пейлин (еще один «пайтон» -- поклонник Жюля Верна) снял по заказу BBC сериал о путешествии по следам Филеаса Фогга, воссоздавший с легкостью и юмором перипетии эскапады, описанной Жюлем Верном.
Костоломный Жюль Верн
В 2004 году кино в очередной раз занялось историей о путешествии вокруг света. Однако новая версия имеет мало общего с романом.
Создатели фильма оставили из оригинального сюжета Жюля Верна лишь идею заключения пари и имена героев. Филеас Фогг на этот раз – эксцентричный изобретатель, прежде всего неудачник, который решается на пари, в котором проигрыш означает для него отказ от всякого изобретательства.
Британский комик Стив Куган великолепно играет невротика, живущего в мире фантастических изобретений – это один из немногих светлых моментов во всей продукции. Как бы в противовес этому и в то же время к несчастью слугу изобретателя Жана Паспарту играет звезда костоломных фильмов Джеки Чан. Трудно представить себе худший выбор. Ни с того, ни с сего этот персонаж становится главным героем фильма, а путешествие Фогга подается лишь в качестве фона для очередных рукопашных поединков. Да и само путешествие представлено в настолько сокращенном виде, что зрителю кажется, что длилось оно едва несколько дней.
Не совсем понятно, почему авторы новой версии «Вокруг света за 80 дней» так далеко отошли от книжного оригинала. Быть может, им казалось, что кинопублику XXI века не заинтересуют ретрогерои, извлеченные из XIX века, поэтому они, в погоне за успехом, попытались создать верновскую мутацию популярного ныне стимпанковского жанрового течения («Лига необыкновенных джентльменов»). То есть как бы не верили в то, что нынешний зритель может наслаждаться, как это делали его предшественники, приключениями Филеаса Фогга и Жана Паспарту без боев в стиле кунфу и ошеломительных специальных эффектов.
облако тэгов
